Во всяком случае, нужно отметить критическую стилистику вещей – как подаётся критическое отношение. 

 

 

 

Первое, что бросается в глаза, количество цвета сужено до предела – всего два: серо-охристое и чёрное. Практически нет света – только пятна, будто протертые через грязное стекло. Такое ощущение, что картину не писали, а расчищали от грязного налёта на поверхность. На обеих вещах явно рабочий день, поскольку все трубы работают, даже малые. Сразу формируется настроение вечного сумрака. Монотонность цвета сразу заявляет о монотонности и однообразности труда, что всегда выводило на представление о его бессмысленности. В этом отношении почти прямая подсказка в вещи с пакгаузами: использованный приём обратной перспективы даёт панораму и ощущение вертикального движения. И действительно от основания картины, где стоят рабочие, идёт железная дорога в пакгаузы (или цеха), которые выходят на трубы, составляя почти прямую линию, и заканчиваются дымом из трубы – то есть путь заканчивается дымом из трубы. Как по поговорке – «уходит в трубу» – значит по результатам сделано бессмысленное действие.    

 

В обеих вещах замкнутое унылое пространство, которое создают горные хребты. Горы – лысые, на них нет ни деревьев, ни зелени. Надо сказать, если вспомнить Карабаш, вполне натуралистично изображено. Вообще отсутствие зелёного покрова создаёт сильно пессимистическое настроение от выморочности пейзажа, здесь «лысина» подчёркнута даже некоторым глянцем. Даже те деревья, которые есть на территории, «клубятся», а не растут – они похожи, скорее, на клубы дыма чёрного цвета, чем на деревья. Застывшая плоскость речки сразу напоминает что-то неживое.  

 

Есть другие мнения об этих картинах. Николай Иванович Гарус златоустовский график и на картинах – Златоустовский металлургический. Но некоторые, стараясь отвести подозрение в критицизме, намекают, что он следовал традициям златоустовской гравюры с её золотисто-охристой тональности и травлением, дающим чёрный цвет. Даже если так, композиционное решение не обманешь – оно очевидно. В конце концов, не вижу смысла отрицать необходимость критического промарта. Проблемы были, есть и остались. Та же экология. Чего скрывать – решать надо. И Гарус об этом напоминает. Дань восхищения хорошо, главное, чтобы не обратилось в пресыщение и беспамятство.  

С детства у меня, едущего на поезде, а это как раз вид от холма над  вагонами, панорама завода, утробно живущего внизу, вызывало смешанное чувство – глубокого, уважительного страха перед огромностью и мощью завода, и неприязнью, потому что котловина всегда и вся была заполонена дымом и сажей. Но я видел его и в девяностые, когда он напоминал мёртвого мастодонта – еле дышал, ни дыма, ни сажи, и умирал вместе с городом. После этого я для себя решил, лучше жизнь, чем смерть.

Но переводить завод на новые «чистые» технологии, несомненно, надо, что, кстати, сейчас и происходит. 

 

Вещи Гаруса нужны, чтобы понимать, что не всегда всё было удивительно и торжественно. Был и «полёт в трубу».