СОЦРЕАЛИЗМ И (ИЛИ?) ПРОМАРТ?

Споры о социалистическом реализме и его судьбе до сих пор не угасли, хотя этот спор перешёл в русло истории вопроса. Спор идёт в рамках дилеммы «был ли он или это выдумка».

Мы же хотим поставить вопрос: остался ли соцреализм в каких-то явлениях искусства сегодня? То есть осовременить оживить вопрос о соцреализме – может быть, он остался в каких-то частях, деталях? 

Второй вопрос:  а как квалифицировать художественные явления прошлого сейчас, если соцреализма официально нет? Ведь возникает негативный эффект: если нет эстетики, то и произведения, написанные в её рамках «вянут», уцениваются, слабеют, ощущаются немощными. Не последнюю роль играет поражение самой эстетики соцреализма в идеологической борьбе. 

Возьмём картину "В цехе". На переднем плане огромный крановый механизм, на фоне которого очертания цеха. Композиционный центр из подъемного кранного механизма, причем самого крана не видно – это что за предмет, что за формат искусства?  

Попробуем по порядку.

Социалистический реализм – это эстетика коллективной победы, коллективного оптимизма, коллективного труда, показанный не как чудо, а как рукотворное, народное действие. Слово «социум» - общий, коллективный, «реализм» - неотвлечённый. материальный, проще говоря, сделанный руками, рукотворный.   

Что точно можно определить как завоевание соцреализма – это введение в искусство темы труда и простого труженика. Это важно, поскольку простой, тяжелый, чёрный, труд эстетическим до этого не считался. Эстетическим считались темы «высокие» - личного полководческого героизма в битве, салонных изображений титульных лиц, красивые пейзажи, мифические герои и проч. Высокие темы исключали «низкий» труд. Да и вообще понятие красоты и, например, шахтёр с чёрным лицом исключали друг друга. 

Соцреализм доказал, что предмет и тема есть и они имеют право на существование и понятие героический труд – не нонсенс.  И это может быть предметом эстетического окормления, в нём есть своя красота: и у завода, и у шахты, и у тяжелого крана.   

Вторая часть достижения заключалась в том, что тяжелый труд – это счастливое состояние человека, а не рабство, как считалось, например, в натурализме, который у нас назывался критическим реализмом. Апофеозом такого подхода были репинские «Бурлаки на Волге» (18..), где тяжелый труд изображался как мучение и убийство.  

Так вот несомненно, что соцреализм выдвинул эти идеи и дал великолепные образцы. Более того, эти идеи актуальны до сих пор и они есть как факт сегодня.

Но есть но.

Не всё созданное в рамках соцреализма подходит под эту классификацию.

Во-первых, не все изображено победительно, не все оптимистично, не все коллективно.

Вот и предложенную картину трудно приписать соцреализму. Изображается огромность механизма, опасность, его чёрная жуть – что-то вроде дамоклова меча, висящего над крохотными фигурками людей. Созданное руками человека показывается уже с угрожающей, проблемной, конфликтной, опасной стороны. Не случайно показана огромная утильная емкость, куда сваливается металл и куда может попасть и сам человек. Символизм очевиден. То есть промышленность – это тяжело, это огромно, это мир опасностей, конфликтов, не только побед, но и поражений.

Именно эти проблемы может вместить промарт. 

Промарт – искусство о труде, производстве как целостном явлении – и положительном, оптимистическом и опасном. Здесь не только подвиг, но и обыденность, где мощь и гигантизм может стать угрозой. В СССР никто в рамках официоза не изобразил сгоревшего водителя бензовоза или задавленного породами мёртвого шахтёра. А промарт может и должен. 

Именно промарт сейчас, вмещая элемент соцреализма, должен стать основой художественного эстетического воспитания, поскольку сейчас актуальнее помочь человеку в тяжести труда через погружение в эту тяжесть, а не стремление от него уйти. Образ победы - да, но и образ тяжкого процесса – со всеми проблемами и задачами мобилизации человека на труд – становиться предметом промарта. Это позволяет нам сохранить традицию соцреализма во включении его в широкий формат промарта.